Кыргызстан – одна из стран, наиболее пострадавших от остановки туризма из-за пандемии в то время, когда он стремился открыть и укрепить свой туристический сектор. В январе 2020 года замминистра культуры, информации и туризма КР Максат Дамир уулу посетил Индию с целью продвинуть страну как туристическое направление. Во время конференций, организованных Федерацией торгово-промышленных палат Индии, он сказал: «К нам в Кыргызстан приехало 4,5 миллиона туристов в 2017 году, 7 миллионов в 2018 году и 8,5 миллиона в 2019 году».
Это значительный рост для страны с населением всего 6,5 миллиона человек и наследием слабой инфраструктуры. С 2010 по 2016 год в этом секторе произошел значительный спад, и его доля в ВВП страны упала с 6% до 3,9%. К 2019 году эти цифры резко изменились. По данным Всемирного совета по путешествиям и туризму, в прошлом году на туризм приходилось 8,3% от общей экономической активности и 209 100 рабочих мест (8,5% от общей занятости).
Значительная часть роста связана с сектором туризма, основанного на сообществах (TOC), который получил сильную поддержку со стороны правительства Швейцарии. В отчете 2017 года, опубликованном Университетом Центральной Азии, отмечается: «Группы ТОС полагаются на устойчивую практику и тем самым способствуют сохранению природного и культурного наследия. Они предоставляют туристам местную еду, приготовленную с использованием традиционных методов ведения сельского хозяйства, предлагают соответствующее размещение (например, в юртах), традиционную музыку, искусство, ремесла и культурные традиции. Кроме того, большинство групп ТОС расположены в отдаленных горных районах. Таким образом, экотуризм способствует сокращению масштабов нищеты и обеспечению инклюзивного роста в стране путем создания и диверсификации источников дохода для наиболее уязвимых групп населения ».
В том же году правительство Швейцарии поручило Международной организации труда (МОТ) подготовить отчет для изучения проблем в этом секторе. Во введении к докладу МОТ отмечалось, насколько важны эти вопросы для экономической и социальной стабильности страны. «Кыргызстан сталкивается с проблемой безработицы, которая особенно влияет на его молодежь. При общем уровне безработицы 8,6% недоиспользование трудового потенциала молодежи остается серьезной проблемой. Уровень безработицы среди молодежи составляет 15%, что объясняет, что большая часть населения прибегает к эмиграции в поисках работы. Таким образом, проблема внешней трудовой миграции продолжает влиять на Кыргызстан, где около 12% кыргызстанцев работают за границей, большинство из которых – молодежь».
Марк Фоггин – один из экспертов, хорошо разбирающихся в экотуризме и ТОС в Кыргызстане. Биолог-эколог, специализирующийся в горной среде западного Китая и Центральной Азии. Фоггин в последние несколько десятилетий проводил исследования, в основном, в области управления ресурсами, охраняемых территорий и совместного управления, кочевого скотоводства и горизонтального анализа политики. В настоящее время он входит в состав консультативного комитета проекта «Gobi Frameworks» Фонда исследований глобальных проблем по устойчивому развитию инфраструктуры (возглавляемого Оксфордским университетом); в качестве члена или координатора нескольких исследовательских консорциумов, занимающихся экологическими и социальными последствиями китайской инициативы «Один пояс, один путь»; в качестве почетного члена и аудитора финансовой отчетности Консорциума по сохранению территорий, охраняемых коренными народами и общинами, с особым упором на Центральную Азию; и как международный директор НПО «Плато Перспективы».
Он поговорил с Третьим полюсом. Вот отредактированные отрывки из беседы:
Рыскелди Сатке (РС): Как экотуризм помогает местным сообществам в Кыргызстане?
Марк Фоггин (МФ): Давайте помнить, что экотуризм – это разновидность природного туризма, но не то же самое, что и природный туризм. Природный туризм воспринимает природу как актив; но, по определению, экотуризм состоит, по крайней мере, из трех основных компонентов:
• экотуризм не только расположен в естественной среде, он также должен активно способствовать целям сохранения окружающей среды;
• он должен приносить пользу местным сообществам; и
• он должен способствовать просвещению и способствовать повышению экологической осведомленности не только для членов местного сообщества или участников тура, но и для всех вовлеченных сторон.
И снова, что касается сообществ, если для местных сообществ не возникает пользы, то это не экотуризм.
Есть несколько способов, которыми экотуризм приносит пользу местным сообществам; не все из них основаны на экономических перспективах – поскольку здоровье и благополучие намного разнообразнее и намного богаче, чем просто экономика! К ним относятся: гордость за местное окружение; гордость за культуру; вовлеченность и участие в туризме (а не просто «активы» для внешних компаний или операторов); финансовая прибыль, будь то владение / управление бизнесом или работа в таком бизнесе, или продажа услуг (например, в качестве гида по природе, аренды лошадей, еды, проживания в семье и т. д.); участие в различных природоохранных мероприятиях (как экологических, так и культурных); возможность поделиться знаниями и опытом; возможность получить знания и познакомиться со знаниями и взглядами других; общее состояние здоровья, как физического, так и психического (включая чувство идентичности, общее благополучие); и многое, многое другое.
РС: Как правительство помогает продвигать экотуризм или ТОС в стране?
МФ: Правительство явно способствует развитию туризма, по крайней мере, в общем смысле. ТОС поддерживался в течение многих лет внутри страны и в рамках международного партнерства. Страна и широкая общественность также признают природу и культуру в качестве основных активов в Кыргызстане, однако пока еще не широко признано, что экотуризм во многом отличается от так называемого природного туризма. Он также отличается от ТОС. Когда экотуризм взаимодействует с сообществами, в своей идеальной форме он как охватывает, так и выходит за рамки модели ТОС, заключающейся в работе с / через местные общины и приносящей пользу местным домохозяйствам. По сути, экотуризм начинается с ориентации на ТОС, а затем переходит в более широкое и разнообразное партнерство, стремясь работать вместе для достижения общих целей.
В частности, экотуризм также должен продвигать, в той или иной форме, реальную природоохранную деятельность (а не просто «не навредить»).
В нем должен быть некоторый образовательный элемент, включающий повышение осведомленности и / или наращивание местного потенциала, связанный с уважением к окружающей среде. Это также может основываться на местном опыте, таком как традиционные знания и культура. Однако в Кыргызстане эти связи недостаточно изучены, по крайней мере, пока; но все важные элементы на месте – сцена очень хорошо подготовлена, и у страны есть большой потенциал, чтобы стать лидером мирового класса в экотуризме. И при правильном понимании и продвижении настоящий экотуризм действительно мог бы стать опорой в стране. Но не в том случае, если его попытаются расширить способами, не связанными с местными сообществами, или с местными ассоциациями или предприятиями, в некую абстрактную форму и план регионального туризма… Потому что это полностью изменит характер деятельности — превратит туризм в нечто неустойчивое и переместит выгоды подальше от людей.
РС: Насколько широко распространены ТОС в стране? Насколько это успешно?
МФ: Кыргызстан занимает особенно выгодное положение, так как в нем не только есть все ключевые компоненты с точки зрения природы и культуры как «активы», но и очень динамично развивающееся гражданское общество. С одной стороны, существует множество общественных предприятий, а с другой – инновационные инициативы по охране окружающей среды. Свяжите это вместе с природным туризмом и TОС, и вот вам экотуризм! Именно такой подход мы поддерживаем в Чон-Кемине с Ассоциацией Шумкор, а также в Тонском районе с микрозаповедником, управляемым общиной «Байбоосун». Это не мы инициировали эти начинания, это в первую очередь сами местные сообщества, поддерживаемые как фондом Илбирс, так и CAMP Алатоо. Но то, что мы смогли предложить и поощрить, – это объединение их природоохранных инициатив и их туристического потенциала.
Кроме того, этот подход будет отвечать национальным интересам в сохранении дикой природы, а также предоставит благоприятные на местном уровне возможности для развития сообществ через туризм и другие связанные с ним предприятия. Таким образом, несколько секторов в стране должны оказывать поддержку, и оказывают eё. Но именно синергия делает все это таким особенным и, на самом деле, такой прекрасной возможностью (в случае Кыргызстана). Нужные люди и проекты / инициативы (включая гражданское общество в целом) существуют вместе: с красивой и дикой природой, культурными ландшафтами и образом жизни. Это очень привлекательное место для людей со всего мира.
Я бы также добавил, что «экотуризм» не требует от людей того или иного стиля или образа жизни. Не требует, чтобы люди вели образ жизни, который другие могут посчитать, что это из прошлого. Все, что требуется, – это то, что сообщества будут лидировать и извлекать выгоду из операций; что результаты сохранения являются производными от операций; и что существуют различные формы и направления обучения. Внутри общины жизнь может быть современной или традиционной, как хочется; акцент делается на людях, а не на том, чтобы рассматривать людей как в музее. Люди и сообщества динамичны.
Экотуризм не предназначен для того, чтобы привязывать людей к прошлому и выставлять напоказ перед посторонними. Скорее, экотуризм должен и фактически должен быть всего лишь инструментом для продвижения к желаемому будущему, включая будущее с точки зрения «развития» с услугами, экономикой и возможностями, но также и способами, которые положительно поддерживают хорошее управление окружающей средой. Основная необходимость для этого заключается в том, чтобы ведущую роль играли местные сообщества (даже при поддержке или содействии других, работая в партнерстве с другими), а не сторонняя / внешняя компания, будь то в Бишкеке или Нью-Йорке. Они почти всегда будут попадать в ловушку, в основном просто «используя» сообщества, либо для труда или продуктов, либо для их демонстрации, а прибыль пойдет городским компаниям. Короче говоря, экотуризм предназначен для людей на местном уровне и способствует как сохранению, так и устойчивому развитию сообществ.
Рыскелди Сатке — региональный редактор журнала «The Third Pole» в Центральной Азии.
Твиттер @RyskeldiSatke